С давних пор вся совокупность правовых норм, действующих в том или другом государстве, делилась на так называемое «частное право» и «публичное право». Деление права на частное и публичное является качеством его внутренней дифференциации. Такое деление права является естественным, вытекающим из природы отношений между личностью и государством (публичной властью).
Внутренняя дифференциация права не является его искусственным делением. Она связана с различением в праве относительно самостоятельных частей, образованных вследствие возникновения некоторых более устойчивых связей между его элементами и регулируемыми ими отношениями. Поэтому деление права на частное и публичное, осуществляемое и объясняемое на уровне юридической науки (систематика права), есть лишь отражение того строения права, которое оно имеет в реальности.
Различия между публичным и частным правом обусловлены не только различием интересов субъектов правоотношений или характером, регулируемых отношений, но и различием в методах (приемах) правового регулирования. Для публичного права характерен императивный (авторитарный) метод правового регулирования общественных отношений. Прием властного регулирования отношений, помимо положительных сторон, имеет и некоторые отрицательные стороны. Государственная власть, монополизируя все сферы общественной жизни, естественно понижает частную заинтересованность и частную инициативу и при известных условиях способна привести к полному подавлению личности. А в частном праве действует диспозитивный (автономный) метод, который характеризуется относительной свободой поведения сторон, их равным положением в правовых отношениях.
Деление права на частное (jus privatum) и публичное (jus publicum) было представлено еще римскими юристами, которые в качестве основного критерия различения рассматривали характер интересов, защищаемых правом. Один из римских юристов классического периода Ульпиан указывал, что публичное право – это то, которое обращено к статусу, состоянию Римского государства, а частное право – то, которое имеет в виду выгоды, интересы отдельных лиц. Такое деление права на частное и публичное было использовано римскими юристами в их практической деятельности при построении институтов права, а в последующем было воспринято правовыми системами многих европейских народов. Особенно это касается тех систем права, которые свойственны государствам, принадлежащим к романо-германской «правовой семье» (Германия, Франция, Италия, Австрия и др.). В англо-саксонском праве идея деления права реализована несколько иначе. Здесь различаются общее право и право справедливости. Не столь четко данное деление прослеживается и в США. Советская правовая система не признавала деление права на частное и публичное. Господствовало ложное убеждение, согласно которому социалистическое общество исключает автономное существование как частного, так и публичного права, а все сферы правового регулирования якобы подчинены государственному (публичному) интересу. Такое положение было связано с тем, что советская правовая идеология не признавала ничего частного, все строилось на этатистских началах, где государственное вмешательство в частно-правовые отношения абсолютизировалось. Еще при разработке Гражданского кодекса РСФСР В.И. Ленин писал: «Мы ничего “частного” не признаем, для нас все в области хозяйства есть публично-правовое, а не частное». В условиях авторитарной административно-приказной системы управления, государственной монополизации всех сторон общественной жизни, включая экономику, культуру, искусство и науку, публично-правовой принцип регулирования общественных отношений подчинил себе гражданско-правовые, демократические принципы правового обеспечения имущественных и других отношений. Это привело к тормозу развития частной инициативы рыночных экономических отношений, стало препятствием для процесса правообразования, привело к торможению общественного прогресса в целом. По этому поводу С. С. Алексеев пишет, что «… под влиянием тоталитарного режима, тотального господства публично-правовых принципов у нас укоренилось, вошло в плоть и в кровь представление о том, что будто бы все «юридическое» целиком исходит от государства, от государственного закона, что везде нужны «разрешения» и «согласия». Однако современная система права России с закреплением института частной собственности уже стала признавать деление права на частное и публичное. А это способствует осуществлению перестройки всей системы права в соответствии с принципом: «Все, что не запрещено, – дозволено».